http://ekb.dk.ru/news/evgeniy-royzman-sluchitsya-transportnyy-kollaps-boyus-my-dazhe-etot-god-ne-protyanem-237069385
Евгений Ройзман: «Случится транспортный коллапс. Боюсь, мы даже этот год не протянем»
10.02.2017 08:00
Мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман связывает отмену транспортной реформы в городе с предстоящими выборами губернатора. И считает такое
решение большой ошибкой. Интервью на DK.RU.
Реформу транспортной сети Екатеринбурга, которая взорвала информационную повестку января, отложили до 2019 года. 7 февраля об этом сообщили официальные источники регионального правительства и муниципалитета. В тот же день ушел в отставку куратор проекта Евгений Липович, замглавы администрации города по вопросам благоустройства, транспорта и экологии. Теперь в мэрии говорят: менять существующую маршрутную сеть будем поэтапно, чтобы избежать ошибок. Задача дня — подготовить инфраструктуру, в том числе выделенные полосы, остановочные и пересадочные комплексы.
Глава Екатеринбурга Евгений Ройзман, выступающий за новую стратегию перевозок, заявил DK.RU, что сроки реформы перенесли из-за политических амбиций главы региона. Такое решение приведет город к транспортному коллапсу, считает он.
Реформу общественного транспорта в Екатеринбурге отложили на два года. Теперь у муниципалитета появится запас времени, чтобы учесть все недоработки.
— Запаса времени у нас нет. Екатеринбург первым в стране решил изменить схему общественного транспорта. Но запустить реформу летом 2017 г. муниципалитет собирался не потому, что спешит опередить Москву и другие миллионники. Альтернатива простая — или город кардинально меняет стратегию, или в ближайшее время случится транспортный коллапс. Боюсь, мы даже этот год не протянем.
Почему?
— Екатеринбург — единственный мегаполис, которому регион не дотирует перевозки. Городской транспорт генерирует сумасшедшие долги — около двух миллиардов рублей в год. Наземный подвижной состав изношен. Нам не хватает денег на новые трамваи и троллейбусы — приходится латать и перекрашивать старые. На подходе замена вагонов метро, выработавших свой ресурс. А главное, мы не можем больше платить транспортникам. При среднем заработке в 42 тыс. руб., одним из самых высоких в стране, они получают около 25. Если раньше на автобусах работали только водители I класса, то теперь их не устраивает зарплата. О частных перевозчиках я уже не говорю. И все это сказывается на безопасности движения.
Замеры общественного мнения показывали, что 70-80-90% горожан выступают против транспортной реформы. Их поддержала омбудсмен Татьяна Мерзлякова, заявившая, что эксперимент надо остановить.
— Во-первых, опросы, которые проводились до постановления о реформе, свидетельствовали, что прежняя транспортная система людей тоже не устраивает. Они нещадно ее критиковали. Во-вторых, важна формулировка. На вопрос: вы хотите, чтобы по городу ходили новые трамваи (или — хотите, чтобы скорость автобусов увеличилась?), любой ответит: да. А Татьяна Мерзлякова, при всем уважении, не эксперт по транспортной логистике — ее мнение основано на эмоциях. Я уверен, что люди бы нас поняли. Джаррет Уокер, автор новой стратегии, так и говорил мне: «Полгода вас будут проклинать, но потом скажут спасибо!»
Народ опасался, что реформаторы будут резать по живому. За пять месяцев до старта новую транспортную схему продолжали доделывать, а чиновники мэрии не могли определенно сказать, как изменится стоимость проезда. Все это убеждало, что концепция сырая.
— Корректировка схемы — это нормальный процесс. Все равно что-нибудь пойдет не так, и ошибки придется исправлять на ходу. Такова жизнь. Но цена за проезд не увеличилась бы — это краеугольный камень реформы. По данным мониторинга, жители Екатеринбурга добираются до работы около 45 минут. Дополнительная оплата начиналась бы с 46 минуты. Но если на 44 минуте вы успеете запрыгнуть в троллейбус, с вас больше ничего не возьмут. Были и другие варианты, рассчитанные на 60 минут и на 90 минут. В ситуацию с транспортной реформой я вникаю по собственной инициативе. Напрямую этим занимается городская администрация, но я понимаю и свою ответственность как глава Екатеринбурга.
Если бы областной бюджет компенсировал Екатеринбургу эти 2 млрд руб., администрация не стала бы ничего менять?
— Зв два миллиарда мы бы решили много текущих проблем и с зарплатой транспортников, и с подвижным составом. Но это не помогло бы разгрузить дорожную сеть, а смысл изменений именно в этом. С 1990 г. по 2012 г. число автомобилей в городе выросло со 110 до 665 тыс. — более, чем в шесть раз, а протяженность дорог увеличилась на 4-5%. Если общественный транспорт станет комфортным и будет двигаться по выделенной полосе, его скорость повысится. И люди начнут пересаживаться со своих машин на трамваи и автобусы. Один автобус может заменить 60 автомобилей. Представляете, сколько места освободится?
И тут губернатор говорит: приехали! Реформу переносят на 2019 год, формально — чтобы не мешала Чемпионату мира. Ответственный чиновник уходит в отставку. Недовольные успокаиваются.
— Это иллюзия. Сегодня мы передвинули срок на 2019 год, потом найдется еще десяток причин, чтобы снова все отложить. Кончится тем, что проект тихо похоронят. Мы понимаем, что вопрос перешел в политическую плоскость. В ходе борьбы за губернаторское кресло, любой из кандидатов мог воспользоваться недовольством противников проекта. Примеры уже есть. Все местные СМИ написали о митинге против новой транспортной стратегии, организованном эсерами. По сути, это, конечно, никакой не митинг, а профанация. Но тема непременно всплыла бы во время предвыборной кампании.
Вы сами готовы отвечать за непопулярные меры?
— Готов, потому что я — не популист. А решение об отмене транспортной реформы было популистским. Но приведет оно к гораздо более серьезным последствиям, чем чья-либо победа или поражение на выборах.
